Менестрель

Шел по дороге менестрель,
За ним десяток бед,
А он все пел, уйдя от дел,
Как будто горя нет.

Сквозь дождь и пыль, не чуя ног,
С гитарой за спиной,
Он долго жить нигде не мог
И уходил с луной.

Он звезды братьями назвал,
Его нес ветер–конь,
Его никто нигде не ждал,
Не зажигал огонь.

Когда ж беда его нашла,
Он улыбнулся ей:
«Ну надо ж, ветер догнала –
Ну что ж, садись и пей!».

Свою беду он напоил
До чертиков в глазах,
А сам такой же, как и был,
Ушел, не подождав.

За ним и смерть гнала коня,
Но пал под нею конь,
Когда он струнами звеня,
Запел ей про любовь.

Вот так и жив, вот так и цел,
В дороге день за днем,
Он шел, любил и звездам пел –
Не забывай о нем!

Наемники

Звенела дорога копытами наших коней.
Спокойное время прошло – мы уходим в туман.
Два слова последних: «прощай» и «налей».
Когда мы вернемся, про то неизвестно богам.

Наше тело заковано кожей надежней, чем сталь.
Наша синяя сталь смотрит в прорези глаз.
Что вернусь, я, прощаясь, тебе не сказал –
Нас не ждут, и богов не попросят за нас.

Пр.

«Проклятые, проклятые, проклятые» –
Вслед нам кричат.
«Кто же ты, кто же ты, кто же ты?...»
Губы молчат.
«Где ты находишь покой?»
Там, за рекой.

В пыли и тумане лишь серые тени скользят.
Ночные дороги – не реки, и звезд не видать.
Я всадник пути и вообще–то наемный солдат,
Но я не имею возможности просто устать.

Устать от звенящих клинков и разрубленных тел,
От крика «вперед!» и приказа «ни шагу назад!» ,
И кроме войны, я уже ничего не успел...
Я воин дороги, наемник, просто солдат.

Пр.

Над нами лишь черные вороны застили свет.
И, кровь отирая с меча, ты вздохнешь: «Повезло...».
А бой этот длится почти уже тысячу лет,
Но с нами пока что удачи дорог колесо.

Вернемся, как раньше, туда, где, конечно, не ждут,
Но где не прокисло вино и не кончился хлеб.
Заплатим, и там нам, быть может, по новой нальют.
И снова в дороге мы встретим рассвет.

Эдэн 1

Кто не был на Венере,
Тот не пел, не пил, не жил...
Кто Эдэна не слышал – тот в кабак не заходил...

Кто не был на Венере – тот не видел ничего!
Он степмэн на рояле,
И знают все его

Пр.

Эдэн на крыше.
Играет наш скрипач,
И скрипки город слышит
То смех, то крик, то плач.
Эдэн на крыше,
Наш рыжий Эдэн, пой!
И что б с тобой не вышло, он останется с тобой.

Танцует на рояле,
И скрипка душу рвет.
Его весь город знает –
И день, и ночь поет.
Он с белого на черное
Сменяется, смеясь.
Он гений и художник,
Он трагик и паяц.

Кто не был на Венере,
Приезжайте к нам скорей!
Три улицы направо,
И в лабиринт огней...

Моя душа сошла на ноль...

Моя душа сошла на ноль,
На металлический каркас,
Нечеловеческая боль
Закрытых глаз.

Не человек и не герой...
Больное пламя моих вен.
Я создан был чужой рукой
Из лабиринта черных стен.

Пр.

Иди, и руки на плечо.
Вперед, не думай ни о чем.
А за чертой, два шага в тень –
Пылает день.

И каждый шаг решает плеть,
И каждый вздох считает боль,
Мне не допеть, мне не успеть,
Не стать собой.

Я без души, ни жив ни мертв,
Петлею стянут, сталь звенит.
Как воск расплавлен, камнем стерт,
Но я и тот, кто не простит.

Пр.

Мои глаза не знают страх,
Но там, где сердце, воет мрак.
Я проходил сквозь зеркала
Да будет так!

Подвешен и давно распят,
Сгорел, но все еще пою...
Я проклят тыщу лет назад,
Но до сих пор еще живу.